Версия Владимира Васильева
Радикальная версия классического спектакля была предложена в Большом театре в 1997 году. Обратившись к "Жизели", Владимир
Васильев весьма настойчиво, но в то же время довольно деликатно попытался воскресить облик того спектакля, который видели парижане в 1841 году.
Новая "Жизель" обрела многие детали, утраченные за полтора века существования на сцене. И впервые, "одевая" героев своего спектакля, Большой театр
призвал к сотрудничеству большого кутюрье.
Союзниками хореографа выступили два художника - сценограф Сергей Бархин и автор костюмов Юбер де Живанши. Благодаря им "Жизель"
напоминает старинные гравюры, воспроизводящие сцены из премьерного спектакля. В сценографии уживаются условность и реалистичность. Все герои одеты в
соответствии со старинной театральной модой. Несмотря на то, что для Живанши "Жизель" в Большом была первым театральным опытом, он тонко
почувствовал специфику балета. Его костюмы праздничны и воздушны.
Жизель вновь превратилась в королеву праздника виноградарей. А крестьян хореограф опустил с пальцев на полную стопу, заново
поставив их танец. На месте традиционного вставного па де де (на музыку Бургмюллера), давно утвердившегося как контраст несостоявшемуся счастью
Жизели, теперь воцарилось па д'аксьон с участием четырех пар солистов. Этот танец лишен сюжетной основы, но несет столь необходимое в этот момент
лучезарно-приподнятое настроение.
Уже на протяжении многих десятилетий идет постепенная эволюция партии лесничего (Васильев возвращает ему первоначальное,
"парижское" имя - Илларион). Из традиционного злодея, каким он был представлен на далекой парижской премьере, лесничий постепенно превратился в еще
одного страдающего героя, искренне любящего Жизель, но не способного ее понять. Однако логика классического балета предполагает, что для выражения
значимых для сюжета эмоций недостаточно пантомимы. Потому на протяжении XX века партия лесничего приобретала все больше танцевальных черт. В этой
версии Илларион получил собственную вариацию в сцене крестьянского праздника.
Танцы второго акта, предыдущими балетмейстерами доведенные до совершенства, в редакции Владимира Васильева изменений почти не
претерпели. За исключением партии все того же лесничего. Чтобы выразительнее провести тему раскаяния и страдания без вины виноватого Иллариона,
Васильев значительно усложнил ее. Новая хореографическая редакция "Жизели", воскресившая в памяти балы романтизма, вновь доказала, что и сегодня
этот балет способен волновать идеальной неземной красотой.
Анна Галайда (текст из буклета к спектаклю, дается с сокращениями)
На этой постановке дебютировал как театральный художник по костюмам знаменитый кутюрье Юбер де Живанши, хотя благодаря этому
дебюту стал продолжателем семейной династии театральных художников - его дед в свое время поработал в Гранд-опера. Сам Живанши, готовясь к
постановке "Жизели" в Большом театре, тоже поработал в Гранд-опера - в музее театра, благодаря чему костюмы московского спектакля приобрели сходство
с историческими костюмами первой, 1841-го года, постановки. Сообщив, что работу для Большого театра он воспринимает исключительно как удовольствие,
Юбер де Живанши свои эскизы театру подарил.
Премьера была отмечена двумя сенсационными дебютами - во втором составе свои первые ведущие партии станцевали Светлана Лунькина
(Жизель) и Мария Александрова (Мирта), к тому времени прослужившие в театре только четыре месяца.
"Жизель" Владимира Васильева положила начало традиции прямых трансляций премьер Большого театра телеканалом "Культура".
